![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
contemplatorВ статье "Больные не играют" говорилось о том, что вся человеческая культура выросла из игры. Йохан Хёйзинга говорит, что от всех остальных существ человека отличает именно способность играть, а не что-то другое. Но и животные тоже играют!
Здесь нужно понять, что культура - это не природа. В предыдущей статье - «Человек есть символическое животное» - говорилось о том, что человек живёт не просто в естественном универсуме (как все другие животные живут), а в символическом мире, т. е. во Вселенной Культуры. И этот символический мир есть как бы "иное измерение" по отношению к природе.
По Кассиреру, человек до такой степени пронизан этим миром символов, живёт в языковых формах, религиозных обрядах, что не может знать и видеть себя иначе, чем через подключение этих искусственных сред. По сравнению с другими живыми существами человек находится в ином измерении действительности: в Символической Вселенной, которая порой заслоняет от нас реальность.
Далее даём слово Александру Филоненко:
"Всё, что нас окружает, это культура, потому что мы видим ровно то, что нас научили видеть, - в нашей культуре. А что такое природа, - это непонятно, это что-то очень абстрактное... Вот, появилась нужда в новом переопределении "природного", - что это за чистая, "варварская", дикая природа, которой не коснулась культура? Разве существует такая, особенно для человека, который её познаёт? И где эта природа? Вот тогда оказалось, что концепт природы стал восприниматься по-новому: это не некая сущность, которая вот есть и порождает из себя человека, сознание, культуру, а всё наоборот! Есть некая последняя точка - человек, дух, культура, - а природа - это то, что вторгается в эту культуру, не являясь и не будучи культурой. Это - события, некие события, которые заставляют меня "переключать", события, которые заставляют меня сменить порядки видения. Природа оказалась не сущностью, не материалом, не чем-то, что, как Мать Сыра Земля, определяет всю мою жизнь и из чего всё рождается, а всё наоборот! Получилось, что природа - это то, что вторгается в мою жизнь зловещим образом, либо любопытны м, либо это красота, либо катастрофа, но это всегда вторжение! Это всегда некое событие, которое заставляет меня "переключить" культурный код. То есть тогда природа - это то, что "переключает", это некое вторжение, которое "переключает".
Тогда возникает интересная вещь. Я хочу подвести к одной-единственной вещи. Вот, что когда мы говорим о природе и культуре, со временем выясняется, что игра - это и не природа, и не культура. Это что-то третье. Более того, это не просто третье, а что-то вторгающееся третье. То есть, пока я сам размышляю о своей жизни, у меня внутри "машина сознания" работает так, что есть природа, и есть культура. Что-то передаётся по природе, например, генетические болезни, типа, "это - не я, это - природа; я уж такой родился". Но что такое культура? Есть сложные формы, когда, там, до сих пор не могут установить, что такое алкоголизм, - это природа или это культура? Кто-то считает, что это заболевание, генетическое, передаваемое, а кто-то считает, что это культурный код. Но не вожно. По крайней мере, человеческое сознание устроено так, что оно классифицирует мир на природный и культурный, и вдруг появляются вещи, которые входят, как что-то третье: это и не природа, и не культура. Вот, игра - это "третье".
Это - то, что делает человека человеком. Это не сам антропологический "разлом", который отличает человека от всех остальных, это некая вещь, которую человек осуществляет в ответ на что-то. Это - "зона игры".
Это напоминает рассуждения нейрофизиолога Рамачандрана, который говорит, что есть на самом деле два классических школьных подхода к определению человека. Кто-то говорит, что человек - это определённая, нормальная, эволюционная стадия развития природы, и нету у человека ничего, чего не было бы у животных, - надо только хорошенько поискать. И есть другие, которые говорят, что есть катастрофический разрыв между человеком и животным, непроходимый разрыв, его нельзя закопать, ликвидировать, он есть, - только этот разрыв надо назвать. Рамачандран решил, что как бы и первая, и вторая теория неудовлетворительны с точки зрения мозга: с одной стороны, человеческий мозг существенно отличается от мозга животных, - это даже как-то неудобно описывать, - но, вот, собственно говоря, в чём эта существенность заключается, это уже сложней. И он говорит, ну, например, а почему бы это не так, что у животных появляется какая-то способность для какой-то очень определённой задачи, цели или функции, а потом каким-то образом эта же способность используется для другой цели, и оказывается, что в этой другой цели, вторичной по отношению к первой, она оказывается гораздо более эффективной и приносит пользу, которую невозможно было бы предусмотреть? Ну, например, появляются, там, у приматов зеркальные нейроны, потом человек начинает с этими зеркальными нейронами вытворять странные вещи - использовать их для коммуникации, а на основе этой коммуникации создаются язык, мышление, и начинается развитие культуры. То есть, в принципе, эта особенность - зеркальные нейроны - она есть не только у человека, а человек - это такой вид, который научился использовать, скажем, способность не для того, для чего она появилась, а для чего-то другого, и оказалось, что эта вторичная функция гораздо важней чем первая.
Вот, это напоминает роль игры в человеческой жизни, потому что все играют - животные играют, щенки играют, котята играют, - но человек с этой игрой начинает делать какие-то третьи вещи. Он тоже играет, точно так же, но из этой игры рождаются искусство, наука, политика, секс и так далее, то есть всё тело культуры рождается".
Примером игры можно назвать оргиастические и мистические празднества в честь бога Диониса - вакханалии.
Некотые участники этой игры впадали в своего рода "игровой экстаз" и, находясь в изменённом состоянии сознания, приобретали сверхъестественные способности. Эти необычные силы или, точнее говоря, сиддхи, осознавались как дары бога Диониса. Дионис как бы "вторгается" в игру и "закручивает" её участников в вихрь исступления. В дальнейшем эти "вторжения" становятся регулярными, и игра прекращается в культ. Ну а из культа как бы естественным образом "вытекает" вся культуры. Нет культуры без культа. Даже современная российская светская культура базируется на культе Победы.
Значит, архиважность игры заключается в том, что она создаёт "поле напряжения", в результате которого происходит "разряд" подобный молнии, и в среду играющих "вторгается" некая иноприродная сверхъестественная сила. Под этим углом зрения любопытно взглянуть, например, на Жанну д'Арк.В плену она препирается с образом в чёрном. Он упрекает её в том, что она - христианка - брала в руки меч. И Жанна отвечает: "Я играла..." И в этой её игре проявилось вторжение каких-то сверхъестественных сил, - англичане с бургундцами считали эти силы демоническими, а французы - божественными.
В общем, когда мы играем предельно серьёзно и ставки игры высоки, незаметно для нас к нам может присоединиться некая "третья сила". И тогда игра превращается в мистерию. А человек в этой мистерии становится одержимым этой "третьей силой" и играет уже по новым правилам в новые игры.
Здесь нужно понять, что культура - это не природа. В предыдущей статье - «Человек есть символическое животное» - говорилось о том, что человек живёт не просто в естественном универсуме (как все другие животные живут), а в символическом мире, т. е. во Вселенной Культуры. И этот символический мир есть как бы "иное измерение" по отношению к природе.
По Кассиреру, человек до такой степени пронизан этим миром символов, живёт в языковых формах, религиозных обрядах, что не может знать и видеть себя иначе, чем через подключение этих искусственных сред. По сравнению с другими живыми существами человек находится в ином измерении действительности: в Символической Вселенной, которая порой заслоняет от нас реальность.
Далее даём слово Александру Филоненко:
"Всё, что нас окружает, это культура, потому что мы видим ровно то, что нас научили видеть, - в нашей культуре. А что такое природа, - это непонятно, это что-то очень абстрактное... Вот, появилась нужда в новом переопределении "природного", - что это за чистая, "варварская", дикая природа, которой не коснулась культура? Разве существует такая, особенно для человека, который её познаёт? И где эта природа? Вот тогда оказалось, что концепт природы стал восприниматься по-новому: это не некая сущность, которая вот есть и порождает из себя человека, сознание, культуру, а всё наоборот! Есть некая последняя точка - человек, дух, культура, - а природа - это то, что вторгается в эту культуру, не являясь и не будучи культурой. Это - события, некие события, которые заставляют меня "переключать", события, которые заставляют меня сменить порядки видения. Природа оказалась не сущностью, не материалом, не чем-то, что, как Мать Сыра Земля, определяет всю мою жизнь и из чего всё рождается, а всё наоборот! Получилось, что природа - это то, что вторгается в мою жизнь зловещим образом, либо любопытны м, либо это красота, либо катастрофа, но это всегда вторжение! Это всегда некое событие, которое заставляет меня "переключить" культурный код. То есть тогда природа - это то, что "переключает", это некое вторжение, которое "переключает".
Тогда возникает интересная вещь. Я хочу подвести к одной-единственной вещи. Вот, что когда мы говорим о природе и культуре, со временем выясняется, что игра - это и не природа, и не культура. Это что-то третье. Более того, это не просто третье, а что-то вторгающееся третье. То есть, пока я сам размышляю о своей жизни, у меня внутри "машина сознания" работает так, что есть природа, и есть культура. Что-то передаётся по природе, например, генетические болезни, типа, "это - не я, это - природа; я уж такой родился". Но что такое культура? Есть сложные формы, когда, там, до сих пор не могут установить, что такое алкоголизм, - это природа или это культура? Кто-то считает, что это заболевание, генетическое, передаваемое, а кто-то считает, что это культурный код. Но не вожно. По крайней мере, человеческое сознание устроено так, что оно классифицирует мир на природный и культурный, и вдруг появляются вещи, которые входят, как что-то третье: это и не природа, и не культура. Вот, игра - это "третье".
Это - то, что делает человека человеком. Это не сам антропологический "разлом", который отличает человека от всех остальных, это некая вещь, которую человек осуществляет в ответ на что-то. Это - "зона игры".
Это напоминает рассуждения нейрофизиолога Рамачандрана, который говорит, что есть на самом деле два классических школьных подхода к определению человека. Кто-то говорит, что человек - это определённая, нормальная, эволюционная стадия развития природы, и нету у человека ничего, чего не было бы у животных, - надо только хорошенько поискать. И есть другие, которые говорят, что есть катастрофический разрыв между человеком и животным, непроходимый разрыв, его нельзя закопать, ликвидировать, он есть, - только этот разрыв надо назвать. Рамачандран решил, что как бы и первая, и вторая теория неудовлетворительны с точки зрения мозга: с одной стороны, человеческий мозг существенно отличается от мозга животных, - это даже как-то неудобно описывать, - но, вот, собственно говоря, в чём эта существенность заключается, это уже сложней. И он говорит, ну, например, а почему бы это не так, что у животных появляется какая-то способность для какой-то очень определённой задачи, цели или функции, а потом каким-то образом эта же способность используется для другой цели, и оказывается, что в этой другой цели, вторичной по отношению к первой, она оказывается гораздо более эффективной и приносит пользу, которую невозможно было бы предусмотреть? Ну, например, появляются, там, у приматов зеркальные нейроны, потом человек начинает с этими зеркальными нейронами вытворять странные вещи - использовать их для коммуникации, а на основе этой коммуникации создаются язык, мышление, и начинается развитие культуры. То есть, в принципе, эта особенность - зеркальные нейроны - она есть не только у человека, а человек - это такой вид, который научился использовать, скажем, способность не для того, для чего она появилась, а для чего-то другого, и оказалось, что эта вторичная функция гораздо важней чем первая.
Вот, это напоминает роль игры в человеческой жизни, потому что все играют - животные играют, щенки играют, котята играют, - но человек с этой игрой начинает делать какие-то третьи вещи. Он тоже играет, точно так же, но из этой игры рождаются искусство, наука, политика, секс и так далее, то есть всё тело культуры рождается".
Примером игры можно назвать оргиастические и мистические празднества в честь бога Диониса - вакханалии.
Некотые участники этой игры впадали в своего рода "игровой экстаз" и, находясь в изменённом состоянии сознания, приобретали сверхъестественные способности. Эти необычные силы или, точнее говоря, сиддхи, осознавались как дары бога Диониса. Дионис как бы "вторгается" в игру и "закручивает" её участников в вихрь исступления. В дальнейшем эти "вторжения" становятся регулярными, и игра прекращается в культ. Ну а из культа как бы естественным образом "вытекает" вся культуры. Нет культуры без культа. Даже современная российская светская культура базируется на культе Победы.
Значит, архиважность игры заключается в том, что она создаёт "поле напряжения", в результате которого происходит "разряд" подобный молнии, и в среду играющих "вторгается" некая иноприродная сверхъестественная сила. Под этим углом зрения любопытно взглянуть, например, на Жанну д'Арк.В плену она препирается с образом в чёрном. Он упрекает её в том, что она - христианка - брала в руки меч. И Жанна отвечает: "Я играла..." И в этой её игре проявилось вторжение каких-то сверхъестественных сил, - англичане с бургундцами считали эти силы демоническими, а французы - божественными.
В общем, когда мы играем предельно серьёзно и ставки игры высоки, незаметно для нас к нам может присоединиться некая "третья сила". И тогда игра превращается в мистерию. А человек в этой мистерии становится одержимым этой "третьей силой" и играет уже по новым правилам в новые игры.
