О деградации языка (2).

[contemplator]

fortunatus в нелюбимая буква говорит об одном недостатке новой орфографии (в старой он тоже был, но проявлялся реже). Это неработающая буква "э". По идее она должна обозначать фонему [e] после твёрдого согласного. На практике она в этой роли почти не функционирует. Мы говорим "интэрнэт", пишем "интернет".

Ну, да, подобных случаев много. Например, мы говорим "кабарЭ", а пишем почему-то "кабарЕ".

На мой взгляд, это как раз свидетельствует о языковой деградации.

Я эту тему уже поднимал в Почему языки упрощаются? и Почему языки упрощаются? - 2.

Тот, кто изучал какой-нибудь иностранный язык, знает, сколько это требует времени и сил. Язык - штука архисложная. Ну а люди, они же вечно ищут какие-нибудь "лёгкие пути". Хотя все знают сказку про "лёгкий хлеб", но тяжело трудиться никому неохота.

Это можно сравнить с христианской доктриной, как она изложена в Новом Завете. Следовать за Христом, неся крест свой, тяжко и неудобно; поэтому многие верующие ищут, как облегчить христианство, сделать его простым и удобным.

В религии этот процесс "смягчения" и "облегчения" называется апостасией. "Так, в церковной среде наблюдается стремительное падение нравов, многие клирики совершенно оставляют евангельский и святоотеческий образ жизни, а немалая часть епископата окружила себя роскошью, зачастую превосходя в этом даже светских персон".

А в языке тот же процесс "упрощения" называется деградацией.

Что эти явления взаимосвязаны, подтверждает блестящий текст Александра Романского Деградация языка и секуляризация культуры:

"Язык, как известно, является индикатором культуры, цивилизации, которая его использует. Само явление зарождения языка, как средства вербальной передачи информации от человека к человеку связано в первую очередь с передачей знания. И не просто знания в нашем вульгаризованном понимании, а знания сакрального, того знания, которое не возможно показать или продемонстрировать в эксперименте узко-феноменальной наличности. Так, скажем, для иудеев сакральным выразителем отношений народа с Богом явился иврит (22 буквы которого, кстати, сегодня наделены сакральным наполнением), ведь на нем записаны все их священные тексты. Для России таким стала глаголица Кирилла-Константина Философа и Мефодия (она же привнесена была с целью миссионерской - перевода Библии на язык понятный славянам), а в последствии - кириллица (церковно-славянский). Праязыковые формы отличаются большей степенью грамматико-лексической глубины вследствие спекулятивных попыток человека прорвать покрывало материи, материи отстоящей от Бога и потому язык, как нечто надматериальное, имеет власть над вещами в материи. Он осмыслялся как носитель некой силы, присущей только человеку, ведь животные не имеют такой же речи. Это серьезный инструмент для выражения невыразимого, для прорыва сквозь условности окружающего феномена, то, что ближе человеку, чем он сам. Здесь заключено и более архаичное представление человека о власти через имя или название (такой подход очень характерен в магии, когда узнавший истинное имя другого человека может с помощью этой власти обладать носителем этого имени). Например, сегодня в христианстве основным средством связи с Богом является молитва на том же сакральном, первоначальном языке (хотя и не обязательно молитва произносится на древнем языке, все же она является основным способом коммуникации в религиозно-культовой плоскости). А в настоящее время в современном мире среди цивилизованных народов утрачена лингво-семантическая связь мира имманетного с трансцендентным. Человеку не нужна молитва, заклинания, руны и другие манипуляции с таким инструментом как язык. Современный секуляризованный человек считает, что не нуждается в "связи", в этой religio, которая так важна была для древних. Само латинское слово "religio" обозначает связь (в латинском языке это глагол, букв. "связываю"), осуществляемую и выражаемую посредством слова и чем утонченнее инструмент связи, тем проще достигнуть результатов (этим можно объяснить все великолепие религиозной поэзии). Вот и выходит, что все усилия и оттачивание, совершенствование языка в качестве всесовершенного инструмента связи с божественным сегодня не нужно. Поэтому утрачиваются, забываются многие формы грамматики, поэтики, лексикографии - язык деградирует и чем носитель его, культура древнее, тем глубже деградация".

Эта деградация имеет место быть "здесь и сейчас", прямо у нас на глазах. Неработающая буква "э" - это один из примеров. А зачем "заморачиваться" и думать, где написать "е", а где - "э". Легче писать везде "е". Другой похожий пример - буква "ё", которая как бы есть в русском алфавите, но практически нигде не пишется. Спрашивается: почему не пишется? А всё по тому же: буква "ё" на клавиатуре далеко, на самом "отшибе", и далеко тянуться до неё пальчиком. Вместо "ё" сойдёт и "е".

Comments

[mazzarino.livejournal.com]

Ну да прямо деградация)) Кто скажет, что китайский язык упростился за последние три тысячи лет? А японский? Нельзя однобоко рассматривать процессы идущие в языках. Упрощается морфология индоевропейских, но синтаксис чудовищно усложняется.

[basawruek.livejournal.com]

Китайский при Мао Дзэдуне упростили:)

[mazzarino.livejournal.com]

Упрощение иероглифов, это все ж не совсем упрощение языка. Фонетические и грамматическая системы не менялись. Самое веселое, что упрощение иероглифов обернулось не упрощением, а усложнением всей системы. Старые иероглифы "мандарина" никто не отменял и не запрещал, более того, Тайвань и Гонконг наотрез отказались вводить у себя упрощение. В итоге сосуществуют две системы письма, старая и упрощенная, каждый может выбирать, что использовать .

[(Anonymous)]

Любой школьник знает, что "е" не фонема, а буква (см. раздел "Фонетика" учебника р.я. за 5 класс). В русском языке всего 6 гласных звуков: а, о, у, и, ы, Э.

[ltraditionalist.livejournal.com]

"мел", но - "мэр".

Мы же не пишем "мер".